Темные очки, зеленная военная кепка, как и штаны и куртка. Вот таким приходит Факундо Арана (35) на интервью, которое проходит в баре в Палермо. Первым делом снимает очки, потом кепку и последней куртку. Белая майка выдаёт мускулистые плечи, скульптурные бицепсы и отличный пресс. Похудел, но стал более накачанным: «Три кило сбросил». Потом он добавил, что «el Tano» (тренер в спортзале), «не будем его называть personal trainer, пожалуйста», он виновник этого бросающегося в глаза результата. Упражнения и питание на основе рыбы, мяса и курицы, «как видишь, это мне не запрещает вогнать в себя жареное», - говорит это, поглощая неимоверный сандвич из ветчины и сыра.

   

    Этого светловолосого Адониса, одного из великих героев-любовников ТВ, наполняет воодушевление и задор, когда он говорит о Баутисте, его персонаже в «Vidas Robadas»; гордость и благодарность, когда говорит о своих старших. Он скрывает свою личную жизнь и не скрывает радость от скорого отцовства, но когда речь касается его ребенка, девочки, которую ему должна родить Мария Сусини (31) в мае, он превращается в блондинистую фурию. Внимательный к деталям, меняет столик на тот, что на балконе, где менее слышна музыка рэгги. Кавалер, сам переносит сумочку дамы (это журналистка Liliana Castaño сама о себе). Ну поехали, первым делом о сериале, который идёт по Telefe в 22:00 (в Аргентине).

   

    - Вам трудно было вновь взяться за это, после года без сериалов?

   

    - Нет. Да, конечно, часов много, но это нужно, это необходимо, чтобы рассказать мощную и диаграммную(здесь и далее Факундо придает новый смысл словам) историю. Меньше всего поражает история любви, потому что так мастерски написана детективная часть, и любовная история возникает из этого. Главный герой - это история. Есть герой, героиня, злодей, но это единая история. Это выходит из моды, это а ну-ка посмотрим, что сделают эти два персонажа, чтобы быть вместе, а всё остальное только для подпитки. Глянь-ка «Sos mi vida», «Padre coraje», «099 Central». Они рассказывали историю любви, но было множество других историй.

   

    - В какой момент вы вжились в Баутисту, в вашего персонажа?

   

    - В тот момент, когда мы начали восхождение в Bariloche, чтобы снять пик.

   

    - Эти сцены были написаны специально для вас? (Арана занимается экстремальными видами спорта. 29 марта 2003 года он отметил свой 31-ый день рождения (который 31 марта) на вершине Aconcagua)

   

    - Да, но ты учти, что это великая возможность, потому что принимая во внимание, что сериал может быть продан во множество стран, во всех них увидят сериал с видами аргентинской Патагонии, и это меня привлекает. Тоже самое было в «Yago», я от этого обезумиваю, понимаешь? В Мисионес было полно народу, которые приехали, чтобы увидеть Cataratas del Iguazú, это заслуга «Yago». Я глубочайшим образом люблю нашу Аргентину, и возможность показать, её рассказав историю, как сейчас я, - это чудесно. (В последнее время многие аргентинские звезды международного масштаба были замечены в СМИ за открыванием для себя чудес аргентинской глубинки, это целенаправленная программа по развитию туризма. Сериалы уже раскрутили мате, теперь взялись за туризм, места замечательные, только уж очень далеко)

   

    - Это было сложно, не для вас - вы привыкли к этому, а для остальной части группы, - подняться до этой верщинищи?

   

    - Никогда не перестану благодарить «Indio» Iribas, и Daniel Amaya, и Santiago Barasi и всех из группы скалолазов, которые нам помогали, даже в их рабочие дни. Вся команда поднялась на самый верх, на Frey, и на самом деле они проделали восхитительную работу. Пришлось приложить огромные усилия, но всё получилось. Температура ниже нуля и ветра, тут таких нету. Видели бы вы «el Pollo», оператора, висящего на двери вертолёта на высоте 600 метров над острой вершиной, снимающего. И даже им пришлось спускать пешком, 8 километров, потому что на вертолете было опасно из-за ветра. И это после 12 часов работы. Фотографу было 70 лет, и он всё время был... Мы его прозвали «Cocoon» (вероятно фильм «Кокон» 1985, где старики находят коконы инопланетян, придающие силы)... После такого потом с командой куда угодно можно. Уверен в том, что будет после, пережив такие вот ситуации на грани.

   

    - А в вашей жизни, что у вас было на грани?

   

    - Много чего. Я пережил моменты на грани и полнейшего счастья, некоторые искомые, а другие найденные, потому что в один прекрасный день жизнь удивляет пощечиной. И ты говоришь: «Йкл, о Боже, и как мне с этим справиться, жизнь со мной творит что хочет!». И хорошо, что так, жизнь делает то, что захочет, что кому придёт в голову. И иногда это большая нежность, и иногда сильные пощечины.

   

    - Пощечин больше было, чем нежности?

   

    - Со мной жизнь была премного щедра, потому что всегда после сильной пощечины она меня целовала в губы. Но больше того за что стоит благодарить, особенно благодарить моих стариков, за то, как меня воспитали, и за то что это же они меня научили.

   

    - Говорят, что мы все внутри носим ребенка, как вы носите своего?

   

    - Не знаю когда, и также не знаю, замечу ли в какой-нибудь момент жизни, что внутри меня взрослый... (журналистка коряво выразилась, но понятно к чему она клонит)

   

    - Какое у вас самое раннее воспоминание из детства?

   

    - Я вылез из колыбели, пошел в комнату своих стариков, когда я уже спал в своей комнате. Помню, как мой старик 14 раз вставал с постели, чтобы отнести меня в колыбель, потому что я должен был научится спать один, но отказывался. Да, хорошо это помню. Я уже ходил, так что мне должно было уже быть 2 года... Помню путь, который надо было пройти от колыбели до кровати стариков, и какая была обстановка. Библиотека, где сейчас зеркало. И в том возрасте этот путь казался 20-ти метровым, а на самом деле там было 4.

   

    - Папа вас всегда возвращал в колыбель?

   

    - Да. Конечно, потому что моя старуха была беременна сестрой, которая за мной. Понимаешь? Я хорошо помню, как учился спать один. Помню, как мне вся семья хлопала, когда я прибежал с новостью, и как это было для меня важно. У меня память слона.

   

    - Помните день, когда родилась ваша сестра?

   

    - Да, хотя младшую не помню. Пришла моя старуха в дом с коляской, поставила её в зале, и мы все подошли посмотреть на неё. Я не мог поверить, сестра, как это? Это как guau, (вау) смотри, поросёнок.

   

    - Вы ревновали?

   

    - Нет, не ревновал. Но остальные воспоминания только для домашних.

   

    Факундо не хочет говорит на личные семейные темы. Его родители, и три сестры, и племянники занимают в его сердце особое место, в котором чужому любопытству нет места.

   

    - Вы скоро станете отцом, ваши представления о семье как-то изменились?

   

    - Прекрасно отдавать семье должное уважение и благодарить их, глядя в глаза. Ну, у меня была возможность отблагодарить их за невероятно важные вещи. Старики в моей - семье самые главные.

    Факундо Арана в сериале «Ты - моя жизнь»(«Sos mi vida»)

    Аргентина, 2006 г.

   

    - Поговорим о вашей повседневной жизни. Как вы просыпаетесь? В хорошем или плохом настроении?

   

    - У меня очень хорошее настроение. Если нет из-за чего беспокоиться.

   

    - Кофе, чай, мате?

   

    - Мате, и много. Завтрак зависит от многого, но всегда мате.

   

    - Мыло или шампунь?

   

    - Мыло

   

    - Зарядка?

   

    - Да. Это нужно, чтобы чувствовать себя хорошо и играть моего персонажа. И тут я замечаю разницу между «Coraje», высоченным и худым, и неотесанным Ross Gardiner, «Visitando al señor Green». Я пытаюсь создавать персонажей еще и телом. «Coraje», например, был более огроменным, но Баутиста, из нашего времени, более отточенный. Я играю телом под стать персонажам. Это меня забавляет. В «Zíngara», в 95-ом, мой персонаж Rudy заболел, и я похудел на 8 килограммов, и я даже побрился, чтобы сыграть лучше.

   

    - То есть скинутых три килограмма - это благодаря смеси питания и упражнений?

   

    - Это связано с переменами в упражнениях и количеством протеинов и углеводов, которые я потребляю. Если надо потолстеть - есть больше макарон (углеводы), если хочешь похудеть - ешь напрямую мясо, курицу, рыбу (протеины).

   

    - То есть сейчас вы едите курицу, рыбу и мясо.

   

    - Но без фанатизма, как видишь, могу загнать в себя жареное. Тема в том, что всё есть удовольствие, а не то, сколько времени мы тут пробудем.

   

    - Что вас выводит из своего центра? (опять как-то коряво может из себя)

   

    - Неуважение приличий.

   

    - Любимая музыка?

   

    - Масса, зависит от места и момента. Rolling Stones, на ходу, Claro de Luna для дома, с Tía María со льдом, Aerosmith в машине...

   

    - Чтение?

   

    - Нет.

   

    - Из-за нехватки времени или внимания?

   

    - Потом будет время для этого, когда тело не позволит делать то, что я сейчас делаю. Тогда и засяду за чтение.

   

   

    - Когда вы прогоняете сон, что вы делаете?

   

    - Я не прогоняю, но мне надо ложиться в постель, когда кончается батарейка. Мне нравится быть уставшим и спать. Это замечательно. Это «choto» (в словарях - сосущий детеныш млекопитающего) не устав, засыпать, потому что завтра надо рано вставать. Так забавно - это пытаться не заснуть, когда на самом деле уже засыпаю. И я знаю, есть много людей, с которыми такое иногда случается, и им это очень нравится, но на следующий день они это не повторяют. А я наоборот, стараюсь так.

   

    - Засыпаете под музыку или включенный телевизор?

   

    - Нет, всё выключаю. И пытаюсь бодрствовать в моих мыслях, моих штуках, и вдруг начинаются закрываться глаза. У меня есть свидетель на телевизоре, этот огонек красный бермилоновый, я на него смотрю, и вдруг вижу, что он начинает двоиться, то есть я уже ухожу, я сдаюсь...

   

    - От кошмаров страдаете?

   

    - Да.

   

    - Какие-нибудь повторяются?

   

    - Нет, всегда разные. Я их так ярко переживаю, что они говорят - ладно, уже было, и исчезают. Когда кошмар возвращается - значит, ты не настрадался с ним как должен был, а я да, стараюсь как псих, так что они не возвращаются.

   

    - Верите в бога?

   

    - Глубочайшим образом.

   

    - Молитесь?

   

    - Не всегда, только как бы чтобы наполнить тарелку, и Бог сказал бы: «Кончай, да знаю я, знаю». Но это не только просьбы, надо и благодарить тоже, я молюсь не по принуждению. И также я не могу сказать, что я общаюсь, потому что бог говорит своими делами, не словами, так что я не слышу, но вижу, я думаю, нам бы надо брать с него пример.

   

    - После смерти есть что-нибудь?

   

    - Я не слышал, чтобы кто-то жаловался на то, что родился. Если придет смерть хорошо, в последний момент тело отлично понимает, что происходит. Тело тебе даёт знать, когда ты голоден, хочешь пить, просыпается, когда уже выспался. И таким же образом, как мы, глупцы, можем отрицать, что тело знает и когда надо умирать, оно подготавливает нас. И оно не позволит страдать из-за факта смерти, смерть - это чудесный акт жизни, такой же, как рождение, тело подготавливается к смерти и просто умирает. У каждого с этим своя фигня, и даже если сопротивляешься, всё равно умираешь, и когда ты себя отпускаешь, то даже лучшая ночь страсти не сравнится с мирной (спокойной) смертью.

   

    - Как готовитесь к рождению ребенка?

   

    - С тем же воодушевлением, с которым я тебе говорю, и с ранее не известным счастьем, потому что со мной раньше такого не было. Но я никогда не говорю о том, что будет. Всегда о том, чем живу. Потому что-то, что будет - это чудо, когда это чудо окажется у меня в руках, я тебе расскажу, какое это чудо.

   

    - Уже невтерпеж подержать её в руках?

   

    - Сейчас я наслаждаюсь самые особенными месяцами в моей жизни. Потом, в своё время и каждый день буду наслаждаться... Потому что если нет, то ты зависишь от того, до чего еще 6 лет. Стой, наслаждайся каждым моментом сейчас.

   

    - Представляешь её личико?

   

    - Есть точный ответ, но я уверяю, это что-то такое личное, что я стесняюсь об этом говорить.

   

    - Вашего воображения?

   

    - Нет, это такое личное, что всё то, что я оберегал всю свою жизнь, по сравнению с этим - мелочь.

   

    - Но ребенок - это благословение.

   

    - Да, это благословение, настолько, что всё, что я раньше таким считал, теперь ничтожно. Теперь я чуть лучше понимаю, что на самом деле такое есть благословение, есть маленькие и большие, и никогда такого большого у меня не было. Мне бы хотелось поговорить о том, что уже было пережито, а не о том, что только будет или о воображаемом. Потому что это такое личное и чувствительное, что мне хочется его спрятать до того, как начну проживать. А сейчас, когда всё такое каннибальское, стараюсь не делиться этим, не хочу, чтобы эта тема каннибализировалась. Это самое короткое время и одновременно самое длинное в жизни, как я думаю, это 60 секунд в минуте. И вдруг они вечные, и вдруг ты спрашиваешь себя, как всё так быстро прошло. И небо выше, и зеленей, и воздухом дышится лучше, и смотрится глубже, а я всего лишь хочу полностью прожить это чудо.